Поиск сообщества

На нашем форуме уже столько раз упоминалось имя этого смиренного Старца, что показалось необходимым открыть посвященную ему тему. Паисий Святогорец (25 июля 1924–12 июля 1994) Паисий Святогорец (греч. Παΐσιος Αγιορείτης); в миру Арсений Езнепидис, (греч. Αρσένιος Εζνεπίδης) родился 25 июля 1924 в Фарасах. Сразу после рождения будущего старца между Турцией и Грецией произошел обмен населением. Арсений был крещен святым Арсением Каппадокийским, который предсказал, что он будет монахом. В сентябре семья переехала в город Коница. В нем Арсений закончил школу и выучился на плотника. В 1945 Арсений был призван в армию на 3,5 года. На службе он он отличился благонравием и мужеством. После армии Арсений сразу ушел на Святую Гору Афон. В 1950 году он стал послушником благодатного духовника, отца Кирилла, впоследствии игумена монастыря Кутлумуш. Некоторое время спустя о. Кирилл направил послушника в монастырь Есфигмен, где Арсений и принял в 1954 году рясофор с именем Аверкий. Новый монах нес любые послушания, а, выполнив свои, помогал и другим братьям закончить их работу. Аверкий постоянно молился, стараясь, чтобы это не заметили окружающие, любил читать жития святых. В 1954 году Аверкий по совету духовного отца перешел в обитель «Филофей» и стал там учеником отца Симеона, известного своей добродетелью. В 1956 году отец Симеон постриг отца Аверкия в малую схиму с именем Паисий, в честь митрополита кессарийского Паисия II, который также был уроженцем Фарасы Каппадокийской. На новом месте о. Паисий вел прежнюю жизнь: подвизался по любочестию и помогал, сколько мог, братии. В 1958 году из Стомио Коницкой его просили придти помочь остановить распространение протестантов. Старец, получив внутреннее «извещение» воли Божией, пошел и жил в обители Рождества Богородицы в Стомио. Там он, с помощью благодати Божией, помог тысячам душ и оттуда отправился в 1962 году, по каким-то духовным причинам, на Синай. Старец много работал, а на заработанные деньги покупал пищу и раздавал ее бедуинам, которые его очень любили. В 1964 году Старец вернулся на Афон и поселился в Иверском скиту. В 1966 году Старец заболел и ему отняли большую часть легких. С мая 1978 года о. Паисий поселился в келии Панагуда святой обители Кутлумуш. Сюда к Старцу потянулись тысячи людей. Ежедневно, от восхода до заката он советовал, утешал, решал людские проблемы, изгонял всякое стеснение и наполнял души верою, надеждою и любовью к Богу. Для всей Греции Старец стал духовным магнитом, вытягивающим скорбь болезнующих людей. Принимая тяготы притекающих людей, Старец мало-помалу, стал изнемогать телесно. К 1993 году состояние Старца стало очень тяжелым. В октябре 1993 года Старец поехал с Горы Афон в монастырь св. Иоанна Богослова в Суроти. Здоровье его катастрофически ухудшилось. 12 июля 1994 года Старец предал свою преподобную душу Господу. Старец почил и был погребен в монастыре св. Иоанна Богослова в Суроти Солунской и место его погребения стало святыней для всего православного мира. (Источник: http://azbyka.ru/otechnik/Paisij_Svjatogorets/) Ом Саи Рам

Документальный сериал (Россия, 2013). 4 фильма. Старцы – это живые святые, которым дан молитвенный и пророческий дар, и встречи с которыми не забываются. В монашеском чине, священническом или епископском сане, старцы несут особое, таинственное служение людям: верующие идут к ним за утешением и духовным руководством, за молитвой и советом, а порой даже за исцелениями и предсказаниями. Цикл фильмов рассказывает о самых известных старцах XX века в ярких воспоминаниях их собратьев и прихожан. ● Первая серия - Архиепископ Иоанн Шанхайский. Русский эмигрант Михаил Максимович принял постриг с именем Иоанн в Сербии, в 30-е годы получил архиерейскую кафедру в Шанхае, бежал вместе с русской общиной на Филиппины. Он написал послание президенту США с просьбой открыть границу для нескольких тысяч русских эмигрантов, каждый день сидел на ступеньках Капитолия, пока решение не было принято. Он был пастырем и покровителем православной общины Сан-Франциско, ел один раз в день, и никогда не спал, только дремал по несколько часов в кресле. "Сент Джон", как его называли американцы, часто ходил босиком, навещал православных христиан в больницах, и по его молитвам происходило множество исцелений. В 93-м году мощи старца обнаружили нетленными и причислили архиепископа Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского к лику святых. О владыке рассказывают воспитанники Шанхайского приюта, его духовные чада в Америке, русские эмигранты, среди которых и знаменитый советский актер Родион Нахапетов.[/size] http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=5imkNDAZenA ● Вторая серия - Отец Николай Гурьянов. Николай Гурьянов провел три года в лагерях, на строительстве железной дороги в Заполярье. В 1942 году в оккупированной немцами Прибалтике, был рукоположен в священники, чудом избежал нового ареста и поселился на острове Залит на Псковско-Чудском озере. В маленькой рыбацкой деревне прожил больше сорока лет. Уже в начале 70-х его начали почитать как старца, и на затерянный остров потянулись паломники. Очевидцы вспоминают о том, как старец читал их мысли, предсказывал будущее, и как его молитве было подвластно все – даже погода. Отец Николай Гурьянов был интеллектуалом – сочинял духовные песнопения, общался с Косыгиным и Тарковским, но любил принимать образ юродивого простачка. "Где просто – там ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного", - любил повторять он. Певица Ольга Кормухина и ее муж, музыкант Алексей Белов рассказывают, как старец помог им создать семью. [/size] ● Третья серия - Архимандрит Гавриил Ургебадзе. Во время первомайской демонстрации в Тбилиси в 1965 году отец Гавриил Ургебадзе сжег огромный портрет Ленина. Его могли расстрелять, но спас диагноз "психопатическая личность, верит в Бога и ангелов". Он проповедовал на улицах и площадях грузинской столицы, а во дворе своего дома из подручных материалов построил маленький храм. Стены храма украсил иконами, которые находил на городских свалках. В 71-м году отец Гавриил стал настоятелем женского монастыря в Самтавро – там он поселился в курятнике, а сестер обучал смирению по собственной, жесткой методике. Он призывал к покаянию даже на митингах, всегда молился о Грузии и о России.[/size] Об архимандрите Гаврииле рассказывают: известный грузинский актер Давид Гиоргобиани, который часто с ним общался, родные сестры старца Эмма и Джульетта, очевидцы его пророчеств и исцелений. В конце 2012-го года Грузинская Православная Церковь прославила архимандрита Гавриила Ургебадзе в лике святых.[/size] http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=Wrt-qzYVyJo ● Четвертая серия - Архимандрит Иоанн Крестьянкин. "Всероссийский духовник" отец Иоанн жил в Псково-Печерском монастыре. К нему ежедневно приезжали сотни паломников со всей страны. Отец Иоанн занимался духовным просвещением верующих в годы государственного атеизма. Почти сорок лет отец Иоанн Крестьянкин прожил в монастыре, а до этого пять лет провел в лагерях, после освобождения еще десять лет служил на Рязанщине, где власти были недовольны активным священником и переводили его с прихода на приход. Его духовными чадами были и многие московские священники – архимандрит Тихон Шевкунов, протоиерей Владимир Волгин, и известные актрисы Екатерина Васильева и Любовь Стриженова. Они воспоминают о старце в фильме.[/size] Телеканал «Культура»: http://tvkultura.ru/brand/show/brand_id/42627

ОМ ШРИ САИ РАМ!!! CЕРАФИМ ВЫРИЦКИЙ Старец иеросхимонах Серафим Вырицкий (в миру Василий Николаевич Муравьев) родился 31 марта 1866 г. в деревне Вахромеево Арефинской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии. 1 апреля 1866 г. во святом крещении он был наречен Василием. С ранних лет в отроке жило стремление к монашеской жизни. В 14 лет он получил от одного из старцев Александро-Невской Лавры пророческое благословение: до поры оставаться в миру, творить богоугодные дела, создать благочестивую семью, воспитать детей, а затем, по обоюдному согласию с супругой, принять монашество. Вся дальнейшая жизнь в миру стала для него подготовкой к жизни иноческой. Это был подвиг послушания, который длился более 40 лет... Годы старческого подвига отца Серафима в поселке Вырица (1930-1949) Воистину Гефсиманской стала для монашествующих ночь на 18 февраля 1932 г. В народе ее так и назвали - святой ночью. В те страшные часы гонители арестовали более пятисот иноков. Со словами: "Да будет воля Твоя!" - вступали на путь страданий бесчисленные сонмы верующих. К ноябрю 1933 г. число действующих храмов в Петербурге сократилось с 495 до 61. Монастыри и подворья были полностью разгромлены и разграблены. Даже колокольный звон к тому времени был запрещен. И вот - в то время, когда с куполов сбрасывали кресты, тысячами разоряли обители и храмы, когда в лагерях и тюрьмах томились десятки тысяч священнослужителей, в Вырице был воздвигнут нерукотворный, живой храм - чистое сердце отца. Серафима. Внешне неприметным, но действенным и обширным было его влияние на современников. Как важно было знать людям, что во всей этой неразберихе и кровавой круговерти существует островок прочной веры, спокойной надежды и нелицемерной Христовой любви! И каким великим мужеством и упованием на милость Божию нужно было обладать, чтоб написать в ту кровавую пору такие строки: Пройдет гроза над Русскою землею, Народу русскому Господь грехи простит. И крест святой Божественной красою На храмах Божиих вновь ярко заблестит. И звон колоколов всю нашу Русь Святую От сна греховного к спасенью пробудит, Открыты будут вновь обители святые, И вера в Бога всех соединит. (Иеросхимонах Серафим Вырицкий, около 1939 г.) Эти стихи передавались из уст в уста, распространялись в списках, достигали мест заточения и ссылок. Среди Гефсиманской ночи, поглотившей тогда всю Россию, сиял в Вырице светильник живой веры и не угасала надежда в людских сердцах... Явным чудом милости Божией было сохранение старца от ареста и расправы. В это трудно поверить, ведь репрессии прокатились повсюду, добравшись даже до самых глухих деревень. В безжалостной карательной машине оказалось перемолото несчетное число человеческих жизней и судеб, но никто не дерзнул поднять руку на кроткого старца. Воспоминания родственников и духовных чад о. Серафима, а также все официальные документы неопровержимо свидетельствуют: иеросхимонах Серафим (в миру Василий Николаевич Муравьев, 1866 года рождения) и схимонахиня Серафима (в миру Ольга Ивановна Муравьева, 1872 года рождения) никогда не подвергались задержанию, арестам и заточению... Вырица... Летом 1930 г. о. Серафим и его родные снимали маленький домик на Ольгопольской улице, затем около года квартировали на улице Боровой. С 1932 по 1945 гг. батюшка снимал часть комнат в доме № 7 по Пильному проспекту, принадлежавшем семейству провизора Владимира Томовича Томберга, а с 1945 г. Муравьевы жительствовали на Майском проспекте в доме № 41 (ныне 39), у хозяйки Лидии Григорьевны Ефимовой. Все это время батюшка тяжело болел. Тяжкие недуги причиняли о. Серафиму невыносимые страдания. Особенно беспокоили ноги - болели и отнимались. Однако старец мужественно переносил эти испытания. Никто никогда не слышал от о. Серафима ни единого стона, ни единой жалобы. После переезда в Вырицу к врачам он уже не обращался, говоря: "Буди на все воля Божия. Болезнь - это школа смирения, где воистину познаешь немощь свою..." Старец непрестанно за все благодарил Господа, воздавая Богу за болезнь свою большее благодарение, чем иные люди - за вожделенное здоровье. Батюшка часто назидал родных: "Никогда не надо просить у Господа ничего земного. Ему лучше нашего ведомо то, что нам полезно. Молитесь всегда так: "Предаю, Господи, себя, детей своих и всех родных и ближних в Твою святую волю". Искренне считая себя грешником, достойным всяческого наказания, старец постоянно просил всех молиться о спасении его души. Поначалу вырицкого подвижника посещали только епископ Петергофский Николай (Ярушевич) и другие, самые близкие духовные чада, но вскоре к блаженному старцу вновь устремился нескончаемый людской поток. Ехали к нему богомольцы из северной столицы и других городов, стекались жители Вырицы и окрестных селений... Всем хотелось собственными глазами увидеть праведника, побыть рядом с ним хоть минутку и получить его благословение. Год за годом, изо дня в день шли вереницей паломники к отцу. Серафиму. В иные дни это были сотни посетителей, которые с раннего утра и до глубокой ночи "осаждали" келлию старца. Часто приезжали целыми группами или семьями. Обеспокоенные родные пытались оградить батюшку от излишних встреч, опасаясь за его и без того слабое здоровье, но в ответ подвижник твердо сказал: "Теперь я всегда буду нездоров... Пока моя рука поднимается для благословения, буду принимать людей!" Отец. Серафим всякий раз сам вызывал к себе тех, кому он был тогда нужнее. Его отзывчивое сердце каким-то особым чутьем всегда улавливало истинное горе в массе пришедшего к нему народа. Каким образом старец находил этих людей, оставалось загадкой - обычно на крыльцо выходила келейница и приглашала пройти в келлию того или иного человека, называя, как правило, его имя и место, откуда он прибыл. "Он взял на Себя наши немощи и понес болезни" (Мф. 8, 17). Батюшка так сопереживал своим чадам, что воистину был готов отдать жизнь за их исцеление. За такую любовь Господь и даровал вырицкому старцу слово великой духовной мудрости, слово врачевания немощных душ, слово истинного предвидения и пророчества... От одного слова батюшки Серафима, от одного прикосновения его руки на душе становилось веселее, легче. Особенно в минуты душевного смущения. Батюшка называл всех ласкательно: "Милые, родные, любимые..." Обнимал, целовал в голову, гладил, лечил и ободрял ласковой шуткой. Говорил, чаще всего, очень тепло, просто, без витиеватых нравоучений. Почти всегда улыбался. Что-то бесконечно родное, отеческое, ощущалось во всем облике и в обращении этого доброго старца. Для батюшки не существовало возраста, национальности, общественного положения его посетителей - все были для него любимыми чадами, со всеми он обращался по-отечески ласково. Более того, он обращался с ними как с чадами больными - осторожно, с необыкновенным теплом и нежностью, снисходя к их духовным немощам. Бывало, прибывшие издалека усталые богомольцы подолгу ждали своей очереди, чтобы пройти к батюшке за благословением или для духовной беседы. Однако, пробыв даже недолгое время в келлии старца, выходили возродившимися и просветленными. Не обращая внимания на недомогание, о. Серафим всегда умел быть бодрым и жизнерадостным, и от этого скорбь и печаль уходили из сердец человеческих. Для множества страждущих о. Серафим был благодетелем, который не только помогал духовно, но и практическими советами, устройством на работу, а также и деньгами через добрых людей. Благодарно принимая пожертвования от посетителей, старец зачастую сразу же раздавал их тем, кто терпел нужду. До последних дней своей земной жизни батюшка Серафим поддерживал, как мог, любимое детище св. прав. Иоанна Кронштадтского - Пюхтицкий Успенский женский монастырь в Эстонии. Вырицкого старца знали и любили насельницы обители, многие из которых именно по его благословению приняли монашество. Батюшку неоднократно приглашали туда на жительство и даже приготовили для него там прекрасный домик. Затем в этом домике стала жить ушедшая на покой игумения Ангелина со своей келейницей. По сей день с необычайным благоговением и любовью хранят в Пюхтице память об о. Серафиме Вырицком, ежедневно поминают и его родственников на проскомидии и на Псалтири. Значительную часть доброхотных даяний своих многочисленных посетителей старец передавал в вырицкий Казанский храм, остальное - нуждающимся людям. "Да как же я буду выглядеть перед Господом, если деньги себе оставлю! - неоднократно слышали от него близкие. - Если у вас в кошельке есть рубль - раздайте его неимущим, оставив себе копейку, и у вас никогда не будут переводиться деньги. Давайте, не жалея, тогда и Бог вознаградит вас! Будете жалеть да роптать - последнего лишитесь..." Сам же батюшка несказанно радовался, отдавая последнее. Уж у него-то ничего не залеживалось. Какие-либо вещи принесенные в дар или продукты - фрукты, сласти, хлеб, - все тут же раздаривалось другим посетителям, расходилось по рукам неимущих или прибывших издалека паломников. Все два десятилетия на вырицких квартирах его бессменно окружала одна и та же скромная обстановка - небольшой столик, кожаное потертое кресло, пара стульев, узенькая железная кровать. По детской простоте своей души старец всегда проявлял ту же простоту и в отношении своей внешности. Потертый ватный подрясничек, старенькая полинявшая ряса, все та же летом и зимою теплая скуфеечка - составляли все его одеяние. Если батюшке приносили какие-нибудь новые вещи, он всегда находил, кому их отдать. Подвиги поста, бдения и молитвы, которые в течение двух десятилетий смиренно нес вырицкий старец, можно сравнить лишь с подвигами древних аскетов-отшельников. Отец Серафим был необыкновенно строг к себе от первых шагов в подвижничестве до самой кончины. Никаких послаблений - пост, бдение и молитва, и еще раз - пост, бдение и молитва... Вспоминая подвиги о. Серафима, родные и близкие батюшки говорят: "Обыкновенному человеку смотреть без слез на все это было просто невозможно..." В понедельник, среду и пятницу старец вообще не принимал никакой пищи, а иногда ничего не вкушал и по нескольку дней подряд. Окружающим порой казалось, что о. Серафим обрекает себя на голодную смерть. То, что он ел в те дни, когда принимал пищу, едой можно было назвать с большим трудом: в некоторые дни батюшка вкушал часть просфоры и запивал ее святой водой, в иные - не съедал и одной картофелины, а иногда ел немного тертой моркови. Крайне редко пил чай с очень малым количеством хлеба. Пища на самом деле была для подвижника как бы лекарством. При этом в своих непрестанных трудах на пользу ближних он проявлял завидную бодрость и неутомимость. Об о. Серафиме можно было сказать: "Он питается Святым Духом". Истонченная плоть старца была воистину прозрачным покровом его чистейшей души, светящейся любовью. Тонкие, с прожилками руки, впалые щеки и, при этом - огромные голубые глаза, которые более всего поражали людей в дивном облике вырицкого подвижника. Из них смотрело на землю н е б о. Они-то буквально пронзали души и сердца посетителей, проникая в самые сокровенные их уголки. Богомольцы сравнивали глаза о. Серафима - по силе их проникновенности - с глазами прп. Серафима Саровского на его прижизненных портретах. В святом Серафиме Вырицком будто воскрес великий саровский подвижник... Подражая своему небесному учителю, вырицкий старец принял на себя новый подвиг . После переезда в дом на Пильном проспекте он молился в саду на камне перед иконой Саровского чудотворца. Это бывало в те дни, когда несколько улучшалось здоровье старца. Первые свидетельства о молении святого Серафима Вырицкого на камне относятся к 1935 г., когда гонители обрушили на Церковь новые страшные удары. На протяжении 10 лет совершал старец свой непостижимый подвиг. Это было воистину мученичество во имя любви к ближним. Со многими горячими слезами умолял Господа подвижник о возрождении Русской Православной Церкви и о спасении всего мира. Это был великий плач о всем человечестве; это была святая скорбь о мире, не ведающем Бога и любви Его. Сердце старца было исполнено невыразимой жалости ко всем заблудшим и погибающим. Отец Серафим молился за всех людей - верующих и неверующих, за врагов и гонителей Церкви, желая вечного спасения всем до единого человека. Это была великая молитва покаяния за грехи людские. Такие молитвы удерживают мир от катастрофы... Сама жизнь старца была молитвою за весь мир, но она не удаляла его и от частного служения людям. Чем грешнее был человек, который приходил к отцу Серафиму, тем больше батюшка жалел его и слезно за него молился. Смиренное сердце подвижника необыкновенно скорбело от того, что кто-то, может быть, будет страдать целую вечность! Любовь старца не могла понести такого... Домашние воистину не знали, когда он спит, да и спал ли он вообще... "Бывало, заглянешь ночью в келлию батюшки, чтобы узнать - не нужна ли какая помощь, а он, обливаясь слезами, тянет к небу свои прозрачные руки, ничего не замечая вокруг..." - рассказывают родные о. Серафима. В течение дня у старца собиралось множество записок о здравии и об упокоении, которые оставляли посетители, испрашивая его святых молитв. Ночами батюшка со слезами и сердечными воздыханиями читал все эти записочки. Сколько людей получало благодатную помощь Божию через молитвы старца! На следующий день записочки обязательно относили к престолу в вырицкий Казанский храм, а батюшка совершенно искренне говорил: "Да какой же из меня молитвенник? Я же лежу..." По неизреченной милости Божией и по подвигу своему отец Серафим Вырицкий стал живым храмом Святого Духа. Служение в этом живом храме не прекращалось ни днем, ни ночью. Старец непрестанно взывал ко Господу, умоляя Всевышнего о спасении России и ее народа. Отец Серафим был человеком необыкновенно высокой созерцательной жизни. На нем исполнилось обетование Господа: "Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе" (Мк. 9, 1). Случалось, что старец на несколько дней прекращал прием посетителей, оставаясь в уединении и безмолвии. В такие моменты домашние старались ничем не нарушать покой батюшки, а на калиточке появлялось объявление, что в ближайшее время приема не будет. Эти дни и ночи подвижник посвящал молитвенному созерцанию. Такое бывало не часто, но именно тогда старец, видимо, получал откровения от Господа и укреплялся для дальнейших подвигов. "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мф. 5, 8). (см. также созвучный материал о медитации) Не раз после этого родные батюшки Серафима слышали от него многозначительное и задумчивое: "А т а м-т о как хорошо будет! Если бы вы только знали, как т а м будет хорошо..." Другими словами - не передать ощущений в душе от духовных созерцаний. Он мог сказать подобно апостолу Павлу: "Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим... что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святаго, соображая духовное с духовным" (1 Кор. 2, 9-10, 13). Источник:http://spiritual.ru/saint/pravosl/sfmvyr.html ДА БУДУТ СЧАСТЛИВЫ ВСЕ МИРЫ!!!

очень впечетлена историей об этой чудесной старице... до сего дня о ней ничего не знала но недавно из Израиля мне привезли икону Божьей Матери Геронтисса, и я решила поинтересоваться... а Бог привел к Геронтиссе Гавриилии! ГЕРОНТИССА ГАВРИИЛИЯ Геронтисса - так называют в Греции и пожилую монахиню, и игуменью, и старицу. Геронтисса Гавриилия (1897-1992) была монахиней Православной Церкви, ставшая международно известной за ее дар Духовной Наставницы, не тускневший до глубокой старости. Она была хорошо образованна, обучалась в Англии, была врачом-физиотерапевтом, владела многими иностранными языками и имела широкий кругозор. Небольшого роста, но очень живая, она сохранила до конца свою юношескую свежесть и лучезарность любящего сердца. Геронтисса "пропахала почти весь земной шар". Местами ее миссионерской деятельности и служения ближнему стали Афины, Израиль, Кипр, Ливан, Иордания, Сирия, Ирак, Пакистан, Индия, Греция, Турция, Франция, Бельгия, Дания, Швеция, Германия и множество других стран. Особое место в ее жизни занимает пребывание в Индии (!!), где она лечила и прикасалась к "неприкасаемым" - прокаженным. Шесть месяцев в Индии эта образованная женщина из богатой семьи каждое утро стирала по сто рубашек для прокаженных туземцев. Геронтисса проповедовала Православие не открыто, не словами, но исключительно примером своей жизни. Повсюду, где бы она ни была, не всегда зная язык страны, она проповедовала на "пяти языках" любви, понятных всем. Она была знакома со многими выдающимися личностями XX века, как духовными, так и политическими. Ее келия всегда была полна народа. Ее отличало абсолютное нестяжание и "да" в служении ближнему. Она имела особую близость к Ангелам. Не случайно ей дали имя при постриге в честь Архангела Гавриила. ~ источник http://www.samara.orthodoxy.ru/Smi/Npg/045_20.html Некоторые высказывания старицы Гавриилии: Любовь — это то, что нам даётся от Бога, потому что Бог — это Любовь. Любовь, которую мы даём другим, исходит из Источника; она идёт к тем, кого мы любим, и снова возвращается в Источник Любовь есть назначение человека… И назначение человека есть любить. И ничего более… И как сказал Святой Августин: «Люби — и делай, что хочешь, потому что, если любишь, — не можешь сделать плохого!». Сотворяя нас, Бог вдохнул в нас своё дыхание. И дыханием Божьим была Любовь. Наша цель заключается в поклонении к Богу и в любви к ближнему своему. Величайшей благотворительностью является то, когда ты хорошо отзываешься о людях. Отношения осложняются, когда «Я» стоит выше, чем «Ты». Три вещи необходимы: во-первых — Вера, во-вторых — Вера, в-третьих — Вера. Любить всей душой кого-то это значит молиться о нём. Тот, кому знакомо это, находится в раю. Не потеряв надежды, не увидишь Свет. Всегда двигайся вперёд, пусть даже черепашьим шагом. Тот, кто живёт в прошлом, подобен мёртвому. Тот, кто живёт в будущем в своём воображении, — наивен, потому что будущее принадлежит только Богу. Радость Христа находится в настоящем. В вечном присутствии Божьем.

Саи Рам Сегодня, 11 апреля, - день рождения отца Иоанна (Крестьянкина), архимандрита и "всероссийского старца", как его называли еще при жизни. Отец Иоанн, будучи уже в весьма преклонном возрасте, охотно принимал посетителей, съезжавшихся к нему со всей России в Псково-Печерский Свято-Успенский монастырь. Такая близость во времени делает его для нас особенно близким, понятным, современным. В последние годы жизни он охотно делился воспоминаниями, так что известно о батюшке не в пример больше, чем о тысячах священномучеников и исповедников, окончивших свои дни в местах, откуда отцу Иоанну было суждено вернуться. Кроме того, о нем остались сотни проникновенных воспоминаний. Люди, которым довелось видеть отца Иоанна, вспоминают, как вдохновенно он служил в храме. Как шел из храма, окруженный людьми, пожилыми и молодыми, часто приехавшими, чтобы только увидеть его, – шел стремительно, почти летел, успевая отвечать на вопросы и раздаривая предназначавшиеся ему самому гостинцы. Как усаживал духовных чад на старый диванчик в своей келье и за считанные минуты разрешал сомнения, утешал, увещевал, одаривал иконками, брошюрами духовного содержания (в 1980-е гг. них был большой недостаток), щедро поливал святой водой и помазывал «маслицем». С каким духовным подъемом люди потом возвращались домой. На письма, мешок с которыми неизменно стоял в углу его кельи, отец Иоанн отвечал до самой смерти (в последние месяцы он диктовал ответы келейнице Татьяне Сергеевне Смирновой), и даже последнее в его жизни Рождество многие его духовные чада встретили, получив от батюшки привычную открытку с личным поздравлением. Сколько таких открыток он рассылал каждый год – сотни? тысячи? Отца Иоанна (Крестьянкина) называли «всероссийским старцем» - и в самом деле ему открывалась воля Божия о людях, чему имеются многие десятки свидетельств. А еще он был исповедником, претерпевшим тюрьму, пытки, лагерь, несколько раз был при смерти. Он был и автором вдохновенных проповедей, ныне разошедшихся миллионными тиражами, и оставил несколько замечательных книг, в том числе «Опыт построения исповеди», с которой многие люди поколения 1970-х гг. начали путь к вере (ниже дана ссылка на сайт об о. Иоанне, по которой можно прочитать эту книгу) Наконец, отец Иоанн был уникальным молитвенником, поминал в своей молитве всех людей, хотя бы раз встреченных в своей жизни. «До 14 лет я не встречал ни одного неверующего человека», - признавался отец Иоанн. Родился он 29 марта (11 апреля по новому стилю) 1910 г. в семье орловских мещан Михаила Дмитриевича и Елизаветы Иларионовны Крестьянкиных и был восьмым ребенком. Имя мальчик получил в честь преподобного Иоанна Пустынника, в день памяти которого появился на свет. В тот же самый день Церковь празднует память преподобных отцов Псково-Печерских Марка и Ионы, поэтому трудно считать случайностью, что последние 38 лет своей жизни отец Иоанн прожил в Псково-Печерском монастыре и именно в это время получил всероссийскую известность. Отец Вани умер, когда мальчику было два года, и воспитывала его в основном мама, которой чем могли помогали родственники, в том числе Ванин дядя, купец Иван Александрович Москвитин. До 1917 г. Ваня безвыездно жил в Орле и сохранил много трогательных воспоминаний о детстве. Например, о том, как мама Елизавета Иларионовна делила между младшими детьми – Танечкой и Ванечкой – последнее яичко, предназначавшееся ей самой, ссылаясь на то, что у нее «болит головка». Одним из важных для маленького Вани людей был местный священник отец Николай (Азбукин), который крестил его еще младенцем. Как-то, будучи в гостях, маленький Ваня смутился отсутствием на столе постной пищи – день-то был пятничный. Он не стал есть, сказавшись на плохое самочувствие, но очень скоро причина «нездоровья» оказалась раскрыта. Идти домой ему довелось с отцом Николаем, который, в отличие от мальчика, не отказался от предложенной гостям пищи и по дороге мягко втолковывал Ване, что ошибка хозяев была невольной, поэтому ее «следовало покрыть любовью» и не обратить на нее внимания. Уже в шесть лет Ваня начал прислуживать в церкви – вскоре после того, как местный гробовщик и по совместительству помощник церковного старосты сшил для мальчика стихарь из золотой парчи, шедшей на отделку гробов. Ваню поставили пономарем, а мама помогала ему чистить лампады и церковную утварь. В 12 лет, в 1922 году, Ваня впервые высказал желание стать монахом. Произошло это во время отъезда Елецкого епископа, будущего исповедника Николая (Никольского) на новое место службы: прощаясь с орловской паствой, он спросил среди прочих и иподиакона Иоанна Крестьянкина, на что его благословить. Тот просил благословления на монашество, что и получил спустя 44 года. А на следующий год, приехав в Москву и будучи в Донском монастыре, Ваня получил еще одно благословение, о котором впоследствии помнил всю жизнь, - от Святейшего Патриарха Тихона, проводившего последние годы жизни под арестом. В 1990 г., когда отец Иоанн жил в Псково-Печерском монастыре, Патриарх Тихон явился ему и предупредил о грядущем разделении Русской Церкви (что вскоре и произошло на Украине). В конце жизни, уже после прославления святителя Тихона в 1998 г., отец Иоанн говорил, что все еще чувствует его ладонь на своей голове. В 1929 г. Иван Крестьянкин окончил школу и поступил на бухгалтерские курсы. Бухгалтером он работал до 1944 г., но сердце его всегда принадлежало Церкви. Именно по этой причине в 1932 г. ему пришлось уехать из Орла в Москву: с первого места работы в Орле его уволили за нежелание участвовать в регулярных воскресных «авралах», а найти место уволенному в те времена было тяжело. Первые недели, не желая огорчать мать, Иван исправно вставал по утрам и «уходил на работу», а в конце месяца даже принес домой «зарплату» - деньги, вырученные от продажи скрипки. Но новая работа не подыскивалась, и вот по благословению известной орловской старицы – матушки Веры (Логиновой) юноша уезжает в столицу. На фронт в 1941 г. Иван Михайлович не был призван по слабому зрению – у него была сильная близорукость... В июле 1944 г. Иван Михайлович стал псаломщиком в храме Рождества Христова в Измайлове. Этот самый храм он незадолго до того видел во сне: его ввел внутрь преподобный Амвросий Оптинский и попросил сопровождавшего их монаха принести два облачения, чтобы служить. Уже через полгода митрополит Николай (Ярушевич) рукоположил Иоанна Крестьянкина в диаконы, а еще через девять месяцев он стал священником – одним из первых, рукоположенных новым Патриархом Алексием I. Первые послевоенные годы были временем короткого возрождения Русской Православной Церкви: гонения ненадолго ослабли, и люди потянулись в храмы. Это время предъявляло особые требования к священникам: нужно было проявлять особую чуткость и сострадание, помогать людям в бытовых обстоятельствах, и отец Иоанн, оставшийся служить в Измайловском храме, отдавал себя людям без остатка. До позднего вечера он ходил на требы, исповедовал, крестил, венчал, благоустраивал храм. Случались дни, когда единственным свободным временем, которое он мог выкроить для отдыха, были полчаса до вечерней службы, которые он проводил в алтаре... Уже в начале своего служения, в конце 1940-х гг., отец Иоанн завел обычай составлять проповеди заранее. С этим правилом он не расставался до конца своего служения и во время литургии, как правило, зачитывал проповеди по тетрадям. Но тексты эти никогда не были чем-то отвлеченно-теоретическим. Уже в зрелые годы батюшка вспоминал, как однажды в молодости, увлекшись написанием проповеди о любви, он заперся в комнате, и, не желая, чтобы его отвлекали, несколько раз проигнорировал стук в дверь. Выйдя затем в коридор, он увидел соседку, которая извинилась и объяснила, что хотела занять денег на хлеб. Укоры совести были таковы, что батюшка не стал даже произносить ту проповедь с амвона. В 1950 г. отец Иоанн заканчивал Московскую духовную академию в Троице-Сергиевой лавре и писал кандидатскую диссертацию о преподобном Серафиме Саровском. Защитить ее не пришлось. В ночь с 29 на 30 апреля в его квартиру нагрянули следователи, а самого отца Иоанна увезли на Лубянку. Следующие пять лет отец Иоанн провел в тюрьмах и лагерях, а вернулся с перебитыми пальцами на левой руке и в предынфарктном состоянии. «Господь перевел меня на другое послушание», - говорил он о своем заключении. Но именно это время, проведенное сначала в одиночной камере на Лубянке, потом в Лефортовской тюрьме (и там, и там его много допрашивали и пытали), затем в холодных бараках лагеря строгого режима на разъезде Черная речка (Архангельский край) и, наконец, в инвалидном лагерном поселении под Самарой он называл едва ли не самым счастливым в своей жизни. «Там Бог близко», – объяснял отец Иоанн. И еще – «там была настоящая молитва, теперь такой молитвы у меня нет». Отца Иоанна арестовали по доносу, написанному настоятелем, регентом и протодиаконом храма, где он служил. Архимандрит Тихон (Шевкунов), много лет имевший возможность общаться с отцом Иоанном в Псково-Печерском монастыре, рассказывает в своей книге «Несвятые святые», что с частью обвинений, предъявленных ему, батюшка даже согласился. Например, он не отрицал, что вокруг него собираются молодые люди, прогонять которых он как пастырь не считал себя вправе, и что он не благословляет их вступать в комсомол, ведь это организация атеистическая. Отрицал он лишь свое предполагаемое участие в антисоветской агитации: «деятельность подобного рода» его как священника совсем не интересовала. Через пять лет, когда отец Иоанн будет выходить на свободу (его осудили на семь лет, но по амнистии выпустили на два года раньше), начальник лагеря спросит у него: – Батюшка, вы поняли, за что сидели? – Нет, так и не понял. – Надо, батюшка, идти за народом. А не народ вести за собой. Но даже в лагере, где было много уголовников, люди сами тянулись к отцу Иоанну. Однажды ему поручили раздать заключенным их заработок – по несколько монет, но накануне их раздачи чемодан с деньгами кто-то украл. Отец Иоанн приготовился к худшему и только мысленно воззвал к Богу: «пронести чашу сию мимо меня, но не чего я хочу, а чего Ты». На следующий день чемодан с содержимым нашелся: его изъял у уголовников и вернул священнику их главный «авторитет», слово которого было законом для остальных. Другой заключенный, протоиерей Вениамин Сиротинский, рассказывал, как однажды у начальника лагеря смертельно заболела дочка. «В отчаянии начальник послал за нами, мы попросили всех выйти, сокращенным чином окрестили ребенка, дали выпить освященной воды, помолились, и – чудо! – на другой день ребенок был здоров». Несколько раз отец Иоанн и сам был на грани смерти: его едва не убила непосильная работа на лесоповале, впоследствии замененная на «прожарку» одежды осужденных от насекомых в жарко натопленном бараке. Тем не менее, он не осуждал никого, и даже тех, кто донес на него. Еще во время допросов в Москве следователь вызвал настоятеля храма, где служил отец Иоанн, на очную ставку с подследственным. Увидев доносчика, батюшка так обрадовался, что бросился обнимать его, но тот рухнул на пол, от волнения потеряв сознание. Позже, уже в лагере, отец Иоанн узнал, что прихожане бойкотируют священника-доносчика, и как-то раз передал с очередным освобожденным на волю записку для них. В записке содержались Божие благословение и просьба «простить батюшку-осведомителя, как простил он, отец Иоанн, и посещать совершаемые им богослужения». Всю жизнь батюшка помнил следователя, которого, как и его самого, звали Иваном Михайловичем. «Хороший был человек, хороший, да жив ли он?» – пересказывала впоследствии слова батюшки его келейница. Он задумывался и сам себе отвечал: «Жив, жив, но очень уж старенький». Освободили отца Иоанна на Сретение Господне, 15 февраля 1955 г., но глаз так и не спускали, так что риск вернуться в тюрьму никогда по-настоящему не исчезал. Однажды это почти случилось. Весной 1956 г., когда батюшка уже почти год как служил в Троицком кафедральном соборе Пскова, его невзлюбили местные власти и уполномоченный – за долгие проповеди и за то, что он благоустроил собор, рассказывает протоиерей Олег Тэор. Однажды отца Иоанна предупредили: «В одну ночь собирайтесь и уезжайте, иначе попадете туда, где уже были». Батюшка послушался, и, как выяснилось вскоре, не зря: его уже готовились арестовать, приписав расхищение государственного имущества. ... Вернувшись к служению (теперь он служил на сельских приходах, в основном в Рязанской области), отец Иоанн стал невольно обращать на себя внимание прихожан явными духовными дарованиями – поразительным даром рассуждения и прозорливостью. Существует свидетельство Симеона (Желнина), ныне прославленного в лике святых, подвизавшегося в Псково-Печерском монастыре еще до того, как насельником этого же монастыря стал отец Иоанн. Как-то раз, когда келейница преподобного старца Симеона стала отпрашиваться в «святые места» и заодно навестить отца Иоанна, тот оживился и ответил: «Вот к нему-то съезди. Он земной ангел и небесный человек». В пятидесятые годы гонения на Церковь возобновились с новой силой...Церкви стали повсюду закрывать, то навешивая на двери замки, то превращая их в склады. Возобновились массовые аресты священнослужителей. Для отца Иоанна Крестьянкина это было время скитаний по приходам. Всюду, где он появлялся, звучала проповедь, восстанавливались церкви – часто вопреки официальным запретам. Вместе с прихожанами штукатурил стены, менял кровлю, красил полы сам батюшка. Священноначалие было вынуждено «принимать меры»: за 11 лет батюшка сменил шесть приходов. В те годы проявилось его духовное родство с одним из особо почитаемых им святых – Серафимом Саровским. Господь попустил отцу Иоанну почти такое же испытание, какое перенес 150 годами ранее преподобный Серафим. В ночь на 1 января 1961 г. (отец Иоанн служил тогда в церкви Космы и Дамиана в селе Летово Рязанской области) в священнический дом ворвались хулиганы, батюшку избили, связали, заткнули рот кляпом и бросили на полу. Так он пролежал до утра, когда соседи нашли его полуживого, а через несколько часов отец Иоанн уже служил литургию, молясь среди прочих о «не ведающих, что творят». Так же преподобный Серафим, понесший побои от разбойников, искавших в его келье деньги, просил не наказывать их, когда те были изобличены. Несмотря на невзгоды и житейские трудности, редко можно было встретить в те годы такого открытого и доброжелательного священника, каким был отец Иоанн Крестьянкин. Реставратор Савелий Ямщиков, в молодости участвовавший в экспедиции по Рязанской области, ходил по храмам и ставил на учет уникальные иконы. «Зачастую мы встречали или равнодушных священников, или очень подозрительных батюшек», - вспоминал он. Совсем другим оказался священник храма в деревне Некрасовка: он вышел навстречу незнакомым людям «удивительной легкой походкой – как будто не шел он, а парил в воздухе – с доброжелательной улыбкой», а «глаза его искрились любовью, как будто к нему приехали не чужие незнакомые люди, но его близкие родственники». Точно так же будут позже описывать отца Иоанна, уже 70- и 80-летнего, десятки людей, которые направятся к нему в Псково-Печерский монастырь. Один из них, Александр Богатырев, рассказывает, что батюшка принял его, приехавшего впервые, как старого приятеля, «держал за руку и ласково смотрел сквозь толстые стекла очков». «Я не мог оторвать глаз от его взгляда, - пишет он. – Это были не очки, а фантастический микроскоп, сквозь который он видел мою запачканную душу». Другой пример приводит Татьяна Горичева, рассказывая о знакомом, впервые приехавшем в Печоры: «Николай неуверенно встал в самый конец длинной очереди, но старец сразу же заметил его, подошел сам, обнял (он видел его впервые), поцеловал в лоб, в щеки, в затылок – только мать может так ласкать свое страдающее дитя. Старец спросил, откуда Николай приехал, когда сможет прийти к нему на исповедь». Детская мечта отца Иоанна исполнилась в 1966 г. – он был пострижен в монахи. А год спустя Патриарх Алексий I благословил иеромонаха Иоанна (Крестьянкина) на служение в Псково-Печерском монастыре. Этот период жизни батюшки особенно хорошо известен. В это время он пишет «Опыт построения исповеди», подробно разбирая каждую заповедь и показывая, как научиться видеть «свои грехи как песок морской». Выясняется, что даже заповедь «Не убий», нарушителями которой люди обычно себя не считают, сплошь и рядом нами нарушается: «Каждый на себе испытал, как убивает злое, жестокое, язвительное слово. Как же тогда сами-то мы можем этим словесным орудием наносить жестокие раны людям?! Господи, прости нас, грешных! Мы все убивали ближнего своего словом». Именно в этот период, охватывающий почти 40 лет, отец Иоанн (в 1973 г. возведенный в сан архимандрита) становится «всероссийским старцем», к которому стекаются люди и письма со всей страны и даже из-за рубежа. Сам батюшка такому наименованию, впрочем, решительно противился: «Старцев сейчас нет. Все умерли. <…> Не надо путать старца и старика. <…>Нам надо усвоить, что все мы есть существенная ненужность и никому, кроме Бога, не нужны». ... Обычно отец Иоанн не настаивал на безусловном исполнении своих советов и не столько советовал, сколько мягко и аккуратно направлял самого человека на верный ход рассуждения. Но если он все-таки на чем-то настаивал, а духовное чадо делало по-своему, он очень сокрушался – своеволие не раз приводило к трагедиям... В воспоминаниях людей отец Иоанн чаще всего предстает как кроткий, ласковый и очень любвеобильный человек. «Чадца Божии» – так называл он многих своих визитеров. «Думалось: если человек так может любить человека и так радоваться о каждом грешнике, то как же любит нас Господь!» – пишет о батюшке игумен Николай (Парамонов). Но в проповедях и письмах отец Иоанн очень часто проявляет качества, дополняющие его доброту и заботливость, - строгость (иногда даже суровость), верность канонам и непримиримость ко греху... Отец Иоанн отошел ко Господу 5 февраля 2006 г., в день памяти Собора новомучеников и исповедников российских... Сам отец Иоанн был таким исповедником, который прошел через эти испытания, очистился в них и еще при жизни явил свидетельства святости. Замечательный сайт об отце Иоанне http://www.ioann.org/ (На сайте можно прочитать и книги старца) Слово старца. Архимандрид Иоанн (Крестьянкин) http://youtu.be/rr0zISQjJkI Ом Шри Саи Рам

ВЕЛИКУЮ СВЯТЫНЮ - ДАРЫ ВОЛХВОВ - ДОСТАВЯТ С АФОНА В МОСКВУ К РОЖДЕСТВУ ХРИСТОВУ По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла к празднику Рождества Христова в январе 2014 года в пределы Русской Православной Церкви впервые будет принесена священная реликвия Афона — Дары волхвов, , сообщает Синодальный информационный отдел. Это одна из немногих реликвий, связанная с земной жизнью Спасителя, сохранившаяся до сегодняшнего дня. Золото сохранилось в виде 28 небольших подвесок различной формы, искусно украшенных орнаментом в технике филиграни. К каждой из этих золотых пластин на серебряной нити прикреплены бусины, состоящие из смеси ладана и смирны. Дары хранятся в 10 особых ковчегах в ризнице монастыря св. Павла. Для поклонения паломников отделяется только их часть. В дни празднования Рождества Христова в январе 2014 года святыня будет принесена в Москву, Санкт-Петербург, Минск и Киев. Священные дары персидских мудрецов, которые они принесли в Вифлеемскую пещеру младенцу Христу, хранятся ныне в афонском монастыре Святого Павла и ещё не покидали территорию Греции. Реликвию принесут в храм Христа Спасителя вечером 6 января 2014 года. Поклониться святыне можно будет с 8:00 до 22:00 часов в течение недели. 14 января ковчег отправится в Санкт-Петербург. До 17 января он будет находиться в Новодевичьем монастыре. Затем дары волхвов доставят в Белоруссию и на Украину. Дары волхвов, свидетельствуют церковные историки, бережно хранила всю жизнь Матерь Божия, передавшая их незадолго до своего успения в Иерусалимскую Церковь, где они находились вместе с поясом и ризой Богоматери до 400-го года. Далее дары были перенесены византийским императором Аркадием в Константинополь для освящения новой столицы империи, где их поместили в храме Св. Софии. Позже дары попали в город Никею и хранились там приблизительно 60 столетий. Дары вновь возвратились в Константинополь, а после падения города ( 1453) они переправлены на Афон. С особым тщанием эти бесценные сокровища хранят в ризнице греческие иноки монастыря святого Павла. Монахи хорошо понимают, как велики для паломников духовная, историческая и археологическая ценности даров волхвов, поэтому после ночного богослужения из ризницы они выносятся в небольшом серебрянном ковчеге на поклонение всем гостям обители. http://www.pravoslavie.ru/news/66602.htm

сегодня попала на сайт РАДИО БЛАГО : http://www.radioblago.ru/efir/ очень понравилось содержание и само оформление сайта он начал свою работу в январе 2004 года кроме того, что там можно послушать само радио, там есть много чего ещё другого интересного главная тематика сайта : православие Радио "Благо" онлайн О СЕБЕ Подключиться к интернет радио "Благо" и слушать наши передачи Вы можете круглосуточно. Утро можно начать с молитв, а также зарядки. Потом привести в порядок ум в "Университете". В обеденный перерыв неплохо послушать радиопостановку - отдохнуть и прийти в себя Вам поможет духовная музыка. Дивные повести о Гражданах Неба и несколько минут классической музыки предупредят чтение доброй книги. Перед сном пригласите малышей послушать по радио сказку, а сами узнайте новое из истории Отечества. Проведите день с нами и Вы не пожалеете потраченного времени. Если Вам надоело слушать бесконечную радиорекламу, ловите волну "Благо". В эфире нашего радио рекламы нет! Интернет-вещание ведется в двух форматах: Adobe Flash и Windows Media. «Слушайте нас на частоте 102,3 FM» и мы с вами» ======= возможно, это радио кому-то из участников форума уже знакомо, и он его давний слушатель, и не онлайн, а на волне радиоприёмника

Когда в 1776 году будущий подвижник веры прп.Серафим Саровский (тогда еще в миру Прохор) совершил паломничество в Киево-Печерскую Лавру, то там он получил благословение на постриг и послушание в Сарове от прп.старца Досифея...старицы Досифеи. Эта удивительная история о стяжании Духа, об истинной вере, об аскетическом подвиге... и о непостижимом Промысле Божием... В 1721 году в знатной и богатой семье родилась Дарья Тяпкина. Когда ей исполнилось два года, родители с маленькой Дарьей отправились на богомолье в Сергиеву лавру. Проездом через Москву они навестили в Вознесенском монастыре бабушку, монахиню Порфирию, которая упросила родителей оставить внучку при ней, дабы молитвами управить благой путь жизни ребенка. Монашеская жизнь с раннего детства оставила глубокий след в сознании Дарьи и повлияла на всю ее дальнейшую жизнь, тем более что душа у девочки была до крайности чуткой и трепетной, милосердной ко всем. Молилась Дарья, как взрослая, никаких поблажек: выстаивала длинные монастырские службы вместе со всеми, клала поклоны сколько надо, осеняя себя крестным знамением. Выходя из храма, торопилась оделить всех просящих милостыней. «Оделяй, оделяй, родимица, — говорила ей бабушка, поучая: — Всякому просящему у тебя дай… От хлеба твоего даждь алчущему, а от одеяний твоих — нагим. Кто не любит человека, не может любить и Бога». В монастыре Дарья прожила семь лет. А потом пришло время забрать девочку домой на светское воспитание, как и положено было при ее дворянском происхождении. Новая жизнь обрушилась на Дарью бессмысленным, никчемным грузом. Пустая трата времени пришлась девочке не по сердцу и вызывала лишь жалость ко взрослым. Окружающие ее люди в свою очередь тоже недоумевали: богатая, а ходит, как крестьянка, барыня, а спит на доске, под голову сено кладет да еще с бедняками трапезу делит и разговаривает как с равными. На что Дарья отвечала: «Нет на свете богаче Христа, Царя нашего небесного. Но и Он в нищете ходил, не имел, где главы приклонити… А я что перед ним? Знайте же, что я не стремлюсь украшаться нарядами, а хочу украсить себя Божескою правдою». Два жребия Для женщины два жребия на земле: или Бог, или человек, то есть муж. Этот выбор стоял и перед Дарьей. Семья, конечно же, желала ей земного счастья и мечтала выдать замуж. Но внутренний голос шептал: «Всякий, кто оставит дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать… ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную». И порешила она уйти в монастырь. Однажды в солнечный майский день Дарья попросилась пойти с сестрами в лес. Для нее это было единственной возможностью уйти из дома. И она, ни о чем не сожалея, ушла навсегда — от дома, от родителей, от близких ей людей… от чуждой ей жизни. Сколько ни звали ее сестры, сколько ни аукали, так и вернулись в слезах домой без младшей сестры. Сначала решила она пойти в Вознесенский монастырь к своей бабушке. Но подумав, что родственники найдут ее там и силой вернут назад, поступила иначе. Дарья остригла волосы, приобрела на базаре мужскую одежду и, переодевшись в простого крестьянского мальчика, направилась в Троице-Сергиеву лавру. Долгое путешествие изменило ее лицо, оно огрубело, стало смуглым от палящего солнца, голос охрип, тело исхудало до невозможности. Теперь никто не смог бы признать в ней прежнюю красавицу Дарью. Назвав себя мужским именем Досифей, она поселилась в лавре, но наотрез отказалась принимать постриг, иначе ее тайна могла бы открыться. Посоветовавшись, старцы разрешили ей пребывать в лавре тайно, но не иноком, а просто послушником. Сколько осторожности, сколько силы воли потребовалось Дарье, чтобы никто не догадался, что она девушка. Так прошло три года. Печаль ваша в радость будет А между тем родители повсюду искали Дарью. Они побывали и в Свято-Вознесенском монастыре, и в Троице-Сергиевой лавре. Во время службы мать заметила молодого послушника. Материнское сердце безошибочно угадало любимое чадо, и она попросила монахов, чтобы юный послушник пришел к ним после службы в гостиницу. Но решительная Дарья, не подавая виду, мигом собралась, накинула котомку на плечи и снова пустилась в путь. Она нашла высокую гору, окруженную дремучим лесом, вырыла у вершины горы пещеру и поселилась в ней. Несколько лет питалась Дарья хлебом и водой. А во время Великого поста выходила только по ночам, чтобы набрать мох и корни, служившие ей едой. Следуя заповеди: «Кто станет оберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее», она выбрала уединение, умерщвляя свою плоть и испытывая себя перед Богом. Но как ни избегала юная затворница взора человеческого, слава о ней дошла до царствующего Дома. Императрица Елизавета Петровна пожелала посетить пещерника Досифея. Она сама поднялась пешком на гору Китай, дабы лицезреть дивного подвижника. Изумленный Досифей поклонился ей до земли и на вопрос: «Отчего ты избрал такую суровую жизнь?» — ответил: «Печальны будете, — сказал нам Господь, — но печаль ваша в радость будет». Земля, на которой мы живем, суть страна нашего изгнания, где мы должны обучаться скорбям, чтобы наследовать утраченное нами блаженство. И только претерпевший до конца, тот спасен будет. Без кровопролития нельзя праздновать победы. Ибо всякий знает, что наше торжество не здесь, а за пределами нашей жизни, где и ожидает нас венец или осуждение». Ответ Досифея пришелся царице по сердцу, и, узнав, что он до сих пор не пострижен, она велела тотчас исполнить обряд. Имя же Досифей пожелал оставить прежним. Долго еще жил Досифей в своей пещере, никого не принимая у себя и разговаривая только через оконце кельи. Слава о его прозорливости разнеслась по всей России. Не только простой народ приходил к старцу за советом и помощью, но и лица знатного происхождения часто бывали у него. Ибо беда и горе могут постучаться в любую дверь, будь то хижина бедняка или великолепные царские палаты. Простите меня… Старец видел и обличал в людях тайные прегрешения, предостерегал от бед и искушений. Если Досифей подавал кому-либо просфору или жезл — это предсказывало выздоровление и благословение, но если ладан — это непременно означало смерть. Двадцать лет спустя родная сестра посетила Досифея в своей паломнической поездке в Киево-Печерскую лавру. Как и все, беседовала она со старцем через оконце и не смогла узнать в нем Дарьи. Услышав рассказ о семейной беде, подвижник ответил утешительно: «Не препятствуй сестре жить, раз пошла она ради Господа. Лучше радуйся, что не пресмыкается подобно тебе». Вскоре в России вышел указ «отшельником не быть нигде», и тогда Досифею предложили проживать в самой лавре, даже назначили келейника по имени Феофан. Однажды Досифей послал Феофана принести ладану и стал раздавать его по кусочкам каждому из приходящих. «Люди станут падать на дороге, умирать как мухи… Но вы не падайте духом, дети, а молитесь!..» И действительно, в конце 1770 года на Украине случилась моровая язва. Многих скосила она, даже иноки в лавре не спаслись. Уцелели только те люди, которым Досифей подал ладан и благословил молиться. Однажды Прохор Мошнин, будущий преподобный Серафим Саровский, подошел к оконцу старца Досифея за благословением и советом. Перед прозорливым взором старца открылись тайны будущей судьбы юноши, желавшего посвятить себя служению Богу, и затворник сказал ему: «Гряди, чадо Божие, в Саровскую обитель и пребудь там. Место сие будет тебе во спасение. С помощью Божией скончаешь там свое земное странствование. Только старайся стяжать о Боге непрестанную память и призывай имя Его так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!..» Эти слова составили известную всему православному миру молитву. Незадолго до своей кончины старец Досифей благословил своего келейника Феофана отправиться в обитель Соловецкую, где тот стал великим, знаменитым подвижником. Чувствуя приближение смерти, Досифей вышел из затвора и пошел прощаться с братией: «Простите меня ради Бога… Простите меня… Немало я оскорбил словом, делом, помышлением…», — говорил он со слезами. Затем вернулся в свою келию и стал на молитву, читая каноны в ожидании предсмертного часа. Наутро келейник Феофан нашел старца молящимся перед образом — Досифей стоял на коленях, в левой руке он держал длинную хартию, на которой было начертано: «Тело мое приготовлено к напутствованию вечной жизни; молю вас, братия, не касаясь, предать его обычному погребению». Феофан подошел ближе и дотронулся до руки старца, она была холодна — душа великого подвижника, вернее великой подвижницы, воспарила к Богу. Завещание Досифея было исполнено в точности: не стали обмывать его тело, но с великим благоговением и славою предали останки погребению. Только по смерти открылась сокровенная тайна великой затворницы, когда ее родная сестра вновь оказалась в Киево-Печерской лавре и, увидев портрет старца, признала в нем черты девицы Дарьи из рода рязанских дворян Тяпкиных. *** Скончалась преподобная старица на 56-м году своей жизни, 25 сентября 1776 года, и погребена в ограде Киево-Китаевской пустыни. В православном опыте духовной жизни известно, что помощь великих подвижников не прекращается и после смерти. Так и старица Досифея после своей смерти вымаливает каждого, кто обратится к ней за помощью...даже если и обращение это будет как к преподобному старцу Досифею... Ом Шри Саи Рам